6 апреля 1453 года началась осада Константинополя, которая завершилась падением города и Византийской империи. То была историческая драма: героизм эллинов, предательство союзников и возвращение на трон потомка свергнутой династии Комнинов.

1 АГОНИЯ ВИЗАНТИИ

Уже во времена рождения османского султана Мехмеда II, завоевателя Константинополя, вся территория Византии ограничивалась лишь Константинополем и его окрестностями. Страна находилась в агонии, точнее, как правильно выразилась историк Наталья Басовская, она всегда была в агонии. Вся история Византии, за исключением первых веков после образования государства – это непрекращающийся ряд династических междоусобиц, которые усугублялись нападками внешних врагов, пытавшихся захватить «Золотой мост» между Европой и Азией. Но хуже всего стало после 1204 года, когда отправившиеся в очередной раз на Святую землю крестоносцы решили остановиться на Константинополе. После того разгрома город смог подняться и даже объединить вокруг себя некоторые земли, но жители на ошибках своих учиться не стали. В стране вновь разгорелась борьба за власть. К началу XV века большая часть знати втайне придерживалась турецкой ориентации. У народа на тот момент были свои увлечения – паламизм, практика созерцательного и отстраненного отношения к миру. Сторонники этого учения жили молитвами и были максимально отстранены от происходящего. Поистине трагической смотрится на этом фоне Флорентийская уния, объявившая первенство римского понтифика над всеми православными патриархами. Ее принятие означало полную зависимость православной церкви от католической, а отказ привел к падению Византийской империи, последнего столба мира ромеев.

2 ПОСЛЕДНИЙ ИЗ РОДА КОМНИНОВ

Мехмед II завоеватель стал не только покорителем Константинополя, но и его покровителем. Он сохранил христианские храмы, перестроив их под мечети, наладил связи с представителями духовенства. В какой-то степени можно сказать, что он любил Константинополь, город при нем начал переживать свой новый, на этот раз мусульманский расцвет. Кроме того, сам Мехмед II позиционировал себя не столько как захватчик, а как приемник византийских императоров. Даже именовал он себя «Kaiser-i-Rum» – правитель ромеев. Якобы он был последний из рода когда-то свергнутой императорской династии Комнинов. Его предок, по легенде, эмигрировал в Анатолию, где принял ислам и женился на княжне сельджукской. Вероятнее всего это было лишь легендой, оправдывавшей завоевание, но не без оснований – Мехмед II родился на европейской стороне, в Андрианополе.

Вообще-то, у Мехмеда была весьма сомнительная родословная. Он был четвертым сыном из гарема, от наложницы Хюма Хатун. У него были нулевые шансы на власть. Тем не менее, султаном ему стать удалось, оставалась теперь только узаконить свое происхождение. Завоевание Константинополя навсегда закрепило за ним статус великого легитимного правителя.

3 ДЕРЗОСТЬ КОНСТАНТИНА

В ухудшении отношений между византийцами и турками был виноват сам Константин XI – император Константинополя. Пользуясь трудностями, с которыми пришлось столкнуться султану в 1451 году – мятежами правителей непокоренных эмиратов и волнениями в войсках собственных янычар - Константин решил показать свой паритет перед Мехмедом. Он направил к нему послов с жалобой на то, что суммы, обещанные на содержание принца Орхана, заложника при константинопольском дворе до сих пор не уплачены. Принц Орхан был последним живым претендентом на трон вместо Мехмеда. Послам нужно было осторожно напомнить об этом султану. Когда посольство добралось до султана - вероятно, это было в Бурсе, - принявший его Халиль-паша был смущен и разгневан. Он уже достаточно хорошо изучил своего господина, чтобы представить, какова будет его реакция на подобную дерзость. Однако сам Мехмед ограничился тем, что холодно пообещал им рассмотреть этот вопрос по возвращении в Адрианополь. Его не задели оскорбительные и пустые требования византийцев. Теперь у него был предлог нарушить клятвенное обещание не вторгаться на византийскую территорию.

4 УБОЙНЫЕ ПУШКИ МЕХМЕДА

Судьбу Константинополя определила не ярость османских солдат, наплывы которых город отбивал целых два месяца, несмотря на явный перевес в численности. У Мехмеда был другой козырь в рукаве. Еще за три месяца до осады он получил грозное оружие от германского инженера Урбана, которое «пробивало любые стены». Известно, что длина пушки составляла около 27 футов, толщина стенки ствола - 8 дюймов, диаметр жерла - 2,5 фута. Пушка могла стрелять ядрами весом около тринадцати центнеров на расстояние примерно в полторы мили. К стенам Константинополя пушку тянули 30 пар быков, еще 200 человек поддерживали ее в устойчивом положении.

5 апреля, накануне сражения, Мехмед разбил свой шатер прямо перед стенами Константинополя. В соответствии с исламским законом он направил императору послание, в котором обещал сохранить всем его подданным жизнь, если город будет немедленно сдан. В случае отказа, пощады жителям можно было больше не ждать. Мехмед не получил никакого ответа. Рано утром в пятницу, 6 апреля, пушка Урбана выстрелила.

5 РОКОВЫЕ ЗНАМЕНИЯ

23 мая византийцам удалось последний раз испытать вкус победы: они захватили в плен турок, рывших подкопы. Но именно 23 мая и рухнули последние надежды жителей. К вечеру этого дня они увидели, как со стороны Мраморного моря к городу быстро приближается судно, преследуемое турецкими кораблями. Ему удалось уйти от погони; под покровом темноты цепь, перекрывавшую вход в Золотой рог, открыли, пропустив судно внутрь залива. Сначала думали, что это корабль спасительного флота западных союзников. Но то была бригантина, которая двадцать дней назад отправилась на поиски обещанного городу флота венецианцев. Она обошла все острова Эгейского моря, но так и не нашла ни одного венецианского корабля; более того, их никто там даже не видел. Когда моряки сообщили императору свои печальные вести, он поблагодарил их и заплакал. Отныне городу оставалось уповать только на своих божественных покровителей. Силы были слишком не равны – семь тысяч защитников против ста тысячного войска султана.

Но даже в вере последние византийцы не смогли найти утешение. Вспомнилось предсказание гибели империи. Первым христианским императором был Константин, сын Елены; таковым же будет и последний. Было и другое: Константинополь никогда не падет, пока на небе светит луна. Но 24 мая, в ночь полнолуния произошло полное лунное затмение. Обратились к последней защитнице – иконе Богоматери. Ее водрузили на носилки и понесли по улицам города. Однако во время этого шествия, икона упала с носилок. Когда же процессия вновь возобновилась, над городом разразилась гроза с градом. А следующей ночью, по свидетельствам источников, Святую Софию озарило какое-то странное сияние неизвестного происхождения. Его заметили в обоих лагерях. На следующий день начался генеральный штурм города.

6 ДРЕВНЕЕ ПРОРОЧЕСТВО

На город посыпались пушечные ядра. Турецкий флот блокировал Константинополь с моря. Но оставалась еще внутренняя гавань Золотой Рог, вход в которую был перегорожен, и где находился византийский флот. Турки не могли туда войти, и византийским судам даже удалось выиграть сражение с громадным турецким флотом. Тогда Мехмед приказал волоком перетащить суда по суше и спустить их на воду в Золотой Рог. Когда их перетаскивали, султан повелел поднять на них все паруса, гребцам махать веслами, а музыкантам играть устрашающие мелодии. Так сбылось еще одно древнее пророчество, что город падет, если морские суда пойдут по суше.

7 ТРИ ДНЯ СВОБОДЫ

Приемник Рима Константинополь пал 29 мая 1453 года. Тогда Мехмед II отдал свое страшное указание, которое обычно забывают в рассказах об истории Стамбула. Он разрешил своему многочисленному войску три дня безнаказанно грабить город. Дикие толпы хлынули в разбитый Константинополь в поисках добычи и наслаждений. Поначалу они не могли поверить, что сопротивление уже прекратилось, и убивали всех, кто попадался им на улицах, не разбирая мужчин, женщин и детей. Реки крови стекали с крутых холмов Петры и окрашивали воды Золотого Рога. Воины хватали все что блестит, обдирая ризы с икон и драгоценные переплеты с книг и уничтожая сами иконы и книги, а также выламывая из стен куски мозаик и мрамора. Так разграбили церковь Спаса в Хоре, в результате чего погибла уже упомянутая, самая почитаемая икона Византии – Божия Матерь Одигитрия, которая, по преданию, была написана самим апостолом Лукой.

Часть жителей застигли во время молебна в соборе Святой Софии. Самые старые и немощные прихожане были убиты на месте, остальные захвачены в плен. Греческий историк Дука, современник событий так рассказывает о происходящем в своем сочинении: «Кто расскажет о плаче и криках детей, о вопле и слезах матерей, о рыданиях отцов, кто расскажет? Тогда рабыню вязали с госпожой, господина с невольником, архимандрита с привратником, нежных юношей с девами. Если кто оказывал сопротивление, того убивали без пощады; каждый, отведя своего пленника в безопасное место, возвращался за добычей во второй и третий раз».

Когда 21 июля султан и его двор покидали Константинополь, город был наполовину разрушен и черен от пожаров. Церкви разграблены, дома опустошены. Проезжая по улицам, Султан прослезился: «Какой город мы отдали грабежам и разрушению», - прошептал он.

Алиса Муранова

Константинополь пал под ударами турецких полчищ… В Стамбульском музее «Панорама 1453» на конец великого города можно посмотреть глазами победителей.

29 мая 1453 года стал последним днем существования Византийской империи - после непрерывного трехдневного штурма столица империи Константинополь была захвачена армией турецкого султана Мехмеда II «Завоевателя».

Впрочем, империей Византию XV века можно было считать лишь условно, поскольку от некогда величайшей Восточной римской империи остался лишь клочок земли - власть императора распространялась лишь на город Константинополь с предместьями и на часть территории Греции с островами. Собственно, весь предыдущий XIV век был для Византии периодом политических неудач, внутренних раздоров и гражданских войн. Так византийский император Иоанн V Палеолог, правивший с 1341 - 1391 годы, свергался с престола трижды: своим свекром, сыном и затем внуком. Затем прокатилась эпидемия «чёрной смерти», которая унесла жизни не менее трети населения Византии. В итоге население Константинополя, которое в XII веке насчитывало до 1 млн. человек сократилось в 20 раз – к моменту падения в городе было примерно 50 тыс. человек. Сам город окружённый стеной в 14 миль, превратился в несколько отдельных поселений, разделённых огородами, садами, брошенными парками, руинами зданий. Наиболее многолюдные селения располагались по берегам Золотого Рога, где жили выходцы с Запада – венецианцы, генуэзцы, флорентийцы, каталонцы и евреи. Но, причалы и базары были ещё полны торговцами из итальянских городов, славянских и мусульманских земель. Ежегодно в город прибывали паломники, в основном из Руси.

План штурма Константинополя из музея «Панорама 1453»

Турки под стенами Константинополя тоже появились не сразу. Еще в XIV веке османы, пользуясь неурядицами Византии и балканских стран, переправились в Европу и вышли к Дунаю. в 1357 году турки овладели Галлиполи, а затем Адрианополем, который стал центром турецких владений на Балканском полуострове.

Падение Константинополя стало следствием разобщенности христианского мира. Для многих византийских политиков еще за столетие ло падения столицы было очевидно, что без помощи Запада империи не выжить. Император Иоанн VIII Палеолог, правивший в 1425-1448 годах, считал, что Константинополь можно спасти только с помощью Запада, поэтому способствовал скорейшему заключению 6 июля 1439 года Флорентийской унии, воссоединившей Православные церкви воссоединились с Латинской. Правда, уния оказалась непрочной, уже через несколько лет многие присутствовавшие на Соборе православные иерархи стали открыто отрицать своё согласие с унией или говорить о том, что решения Собора были вызваны подкупом и угрозами со стороны католиков. В результате, уния была отвергнута большинством восточных церквей. Тем не менее, в 1444 году римский папа смог организовать крестовый поход против турок, но под Варной западное войско, состоявшее, в основном из поляков и венгров, было разбито. Тем не менее, угроза солидарного ответа Запала не на шутку перепугала султана Мурада II, который дал клятву никогда н нарушать границ Византии.

Но в 1451 году трон султана перешел к его молодому сыну Мехмеду II, который, как и всякий не блещущий умом и талантами молодой человек, решил проявить сеья на ниве войны. И зимой 1451-1452 гг. Мехмед повелел начать строительство крепости Богаз-Кесен в самом узком месте пролива Босфор, отрезая тем самым Константинополь от Чёрного моря. Византийцы были в замешательстве – это был первый шаг к осаде. Было отправлено посольство с напоминанием о клятве султана, но посольство оставили без ответа. Константин еще раз направил посланцев с подарками, но на этот раз дипломатов обезглавили. Кроме того, турки захватили три венецианских корабля – два корабля были арестованы. А экипаж третьего казнен, причем, капитана посадили на кол – это развеяло все иллюзии на счёт намерений Мехмеда. Фактически это было объявление войны.

Тут-то и выяснилось, что помощь Запада это не более, чем иллюзия. Сами венецианцы, увязшие в войне в Ломбардии, воевать не хотели, да и с турками отношения портить не хотелось – венецианцы вели выгодную торговлю и в османских портах. В итоге Венеция сохранила нейтралитет о время этой войны, позволив и туркам, и византийцам вербовать солдат и матросов в своих владениях. Поддержку Византии оказали только некоторые капитаны из венецианских колоний.

Генуя тоже не хотела рисковать. Генуэзцы обратились с призывом к христианскому миру направить помощь Константинополю, но сами такую поддержку не оказали. Лишь несколько знатных генуэзцев прибыло сражаться за христианскую веру. К примеру, доброволец из Генуи Джованни Джустиниани Лонго привёл с собой 700 солдат. Джустиниани был известен, как опытный военный, поэтому был назначен императором командующим обороной сухопутных стен.

Не получилось и коалиции европейских государств. Франция и Англия находились в состоянии войны, Испания воевала с маврами, немецкие княжества вели постоянные междоусобные войны, а Венгрия и Польша, еще не пришедшие в сеья после поражения в битве при Варне, заявили о своем участии только в случае создания мощной коалиции государств. Лишь итальянцы отправили помощь – 200 нанятых в Неаполе лучников.

И император Константин XI Палеолог остался один на один со стотысячной армией Мехмеда, которая была вооружена по последнему слову техники. В частности, большое преимущество давала осадная артиллерия, которой заведовал венгерский оружейный мастер Леонард Урбан. Он выковал огромное артиллерийское орудие, получившее имя «Базилика» - эта пушка стреляла ядрами весом свыше 500 кг.

В конце января 1453 года турецкие войска в Европе получили приказ атаковать византийские города на побережье Черного и Мраморного морей. Многие города были сожжены и разрушены дотла. Султан учел и тот факт, что ряд предыдущих попыток взять Константинополь провалилось из-за того, что византийцы имели возможность морем подвозить подкрепления и припасы в осажденный город. Султан приказал стянуть к Константинополю весь турецкий флот, чтобы блокировать город с моря.

В течение марта огромная армия султана стал постепенно двигаться к Босфору. 5 апреля под стены Константинополя прибыл и сам султан Мехмед II. Моральный дух у армии был высокий, все верили в успех и надеялись на богатую добычу.

Люди в Константинополе были подавлены. Часть населения покинули город до осады (в ночь на 26 февраля семь венецианских кораблей увезли из города 700 богатых итальянцев), другие же, вспоминая древнее пророчество о том, что первым христианским императором был Константин, сын Елены; таковым же будет и последний) готовились умереть на стенах города. Всю зиму мужчины и женщины, поощряемые императором, трудились, расчищая рвы и укрепляя стены.

22 апреля турки пешим волоком доставили свои суда (70 трирем) в бухту Золотой Рог, блокировав город со стороны моря.

С 13 мая турки начали первые попытки штурма городских стен – т в одним месте, то в другом, словно пытаясь понять, в каким именно месте у нападающих есть наибольшие шансы.

Вечером в понедельник 28 мая султан дал команду на решающий штурм. Тысячи людей двинулись по направлению к стенам: одни - чтобы засыпать рвы, другие - чтобы подкатить поближе пушки и стенобитные орудия. Вскоре после захода солнца небо покрылось тучами и начался проливной дождь; однако турки продолжали свое дело, и защитники города ничем не могли им помешать. Примерно в половине второго ночи султан отдал приказ начать штурм.

И турецкие войска ринулись на приступ по всей линии стен. В ответ на всех церквях, расположенных поблизости от стен, ударили в колокола; церковь за церковью подхватывала этот тревожный набат, пока не зазвонили на всех колокольнях города. В трех милях от городских стен, в соборе Св. Софии, собравшиеся на молитву поняли, что битва началась.

В музее «Панорама 1453» представлена панорамная картина штурма города. Сам музей построен близ того места Феодосиевых Стен, где османские войска сумели ворваться в Константинополь.

Султан тщательно обдумал план действий. Он решил измотать защитников, прежде чем ввести в сражение свои лучшие войска. Сначала он двинул вперед нерегулярные войска - башибузуков. Их было много тысяч - искателей приключений из разных стран и различной национальности; это были ненадежные войска, отлично осуществляющие первый бросок, но быстро теряющие мужество, если они не добивались немедленного успеха. Зная их слабости, Мехмед поставил позади башибузуков шеренгу военной полиции, вооруженной плетьми и дубинками, которая должна была подгонять башибузуков, избивая тех, кто проявит признаки нерешительности. За военной полицией стояла янычарская гвардия султана. Если какой-нибудь струсивший башибузук и прорвался бы сквозь полицию, янычары должны были прикончить его своими ятаганами.

После почти двух часов непрерывного сражения Мехмед приказал башибузукам отступить: хотя их удалось сдержать и отбросить, они выполнили свою задачу, измотав силы противника.

Тут же началась вторая атака. Войска анатолийских турок в доспехах лавиной бросились на приступ.

Примерно за час до рассвета, когда и эта вторая атака начала захлебываться, ядро из пушки Урбана попало прямо в стену, и в образовавшийся пролом тут же ринулись сотни три анатолийцев. Однако христиане во главе с императором окружили их плотным кольцом и перебили, сбросив тела в ров.

Третьей волной на приступ пошли янычары. Волна за волной они бросались на стены, стараясь продраться хотя бы на одном участке.

Однако защитников подвела случайность. В самом углу влахернской стены находилась наполовину закрытая башней небольшая потайная дверца для вылазок - Керкопорта. Уже многие годы ее не открывали, но старики помнили о ее существовании. Перед началом осады эту дверь вновь открыли, чтобы выходить во вражеский фланг. Однако сейчас кто-то, возвращаясь после очередной вылазки, забыл закрыть за собой эту дверцу. Несколько турок, заметив, что дверца не заперта, проникли через нее в расположенный за дверцей небольшой двор и стали карабкаться по лестнице, ведущей на верхнюю часть стены. Генуэзцы, которые находились в этот момент с внешней стороны ворот, увидев, что произошло, кинулись назад, чтобы снова закрыть проход и не дать возможности другим туркам последовать за прорвавшимся авангардом. В наступившем переполохе около 50 турок оказалось внутри стены, где их вполне можно было окружить и уничтожить, если бы в этот момент не случилось еще большего несчастья. Перед самым заходом солнца пуля, выпущенная из пищали с близкого расстояния, попала в Джустиниани и пробила его латы на груди. Истекая кровью и, очевидно, испытывая сильную боль, он попросил своих людей вынести его из сражения. Один из них бросился к императору, который бился неподалеку, чтобы взять у него ключ от небольших ворот во внутренней стене. Константин поспешил к раненому, заклиная его не покидать своего поста. Однако нервы Джустиниани уже сдали; он настаивал на том, чтобы его унесли. Ворота открыли, и телохранители Джустиниани доставили его, пронеся по улицам до порта, на стоявший там генуэзский корабль. Его солдаты заметили отсутствие командира. Некоторые, возможно, подумали, что он отошел назад, чтобы защищать внутреннюю стену, но большинство решило, что битва проиграна. Кто-то в ужасе закричал, что турки прорвались через стену. И прежде чем ворота успели закрыть, генуэзцы стремительно бросились к ним. Император и его греки остались на поле боя одни.

Происшедшая паника не укрылась от глаз находившегося по ту сторону рва султана. С криком «Город наш!» он послал в бой новый отряд янычар. Греки упорно сопротивлялись. Однако численное превосходство противника заставило их отойти к внутренней стене. Перед ней находился еще один ров, который в нескольких местах оказался углубленным, так как там брали землю для укрепления заграждений. Многие греки, отступая, попали в эти ямы, из которых не так-то легко было выбраться, поскольку позади них высоко вздымалась внутренняя стена. Турки, уже вскарабкавшиеся на заграждения, стреляли по ним сверху, пока не перебили всех. Вскоре многие янычары достигли внутренней стены и беспрепятственно взобрались на нее. Вдруг кто-то поднял вверх глаза и увидел турецкий флаг, развевающийся на башне. Раздался громкий вопль: «Город взят!»

В то время как император умолял Джустиниани остаться, ему уже было известно, что турки проникли через ворота.

Он немедленно бросился туда, но оказалось, что было слишком поздно. Паника охватила уже и часть находившихся там генуэзцев. В начавшемся смятении было невозможно вновь закрыть ворота. Турки валом повалили через них, и Константин тщетно пытался собрать вокруг себя греков, которых уже слишком мало оставалось в живых. Они спешились и вчетвером в течение нескольких минут защищали ворота. Однако сопротивление защитников было уже сломлено. Ворота оказались забиты солдатами-христианами, пытавшимися спастись, в то время как наседавших на них янычар становилось все больше и больше. Сам Константин, поняв теперь, что империя погибла, не имел никакого желания ее пережить. Он погиб как настоящий солдат, до последней минуты защищая ворота.

Какое-то время в отдельных местах еще шел бой – на участке сухопутных стен к югу от Ликоса христиане успешно отразили все атаки турок. Однако теперь турецкие отряды, один за другим прорываясь через проломы в заграждениях, разбегались в обе стороны, чтобы открыть оставшиеся ворота. Солдаты на стенах оказались в окружении. Многие из них спаслись – турки, боявшиеся, что город разграбят без них, часто бежали со стен, жаждая присоединиться к грабежам.

Особенное нетерпение проявляли матросы, опасавшиеся, как бы их не опередили солдаты. Надеясь, что цепь помешает кораблям христиан вырваться из залива и они еще успеют захватить их, когда освободятся, матросы побросали свои суда и бросились на берег. Их алчность спасла жизнь многих христиан.

Султан Мехмед дал солдатам три дня полного разграбления города, и они покрыли улицы 1000-летнего города реками крови, вырезая всех подряд: стариков, женщин, детей. Были перебиты даже священники и несколько тысяч женщин, собравшиеся в Соборе Св. Софии, опьяненные кровью янычары в бешенстве разрубили тела на части.

Потоки крови стекали по крутым улицам Константинополя с холмов Петры в Золотой Рог. Первым делом янычары разграбили церкви, сжигая иконы и книги, унося все, что только можно было содрать. В храме Хоры они уничтожили икону Богоматери Одигитрии - самое священное Ее изображение во всей Византии, исполненное, по преданию, самим святым Лукой. Ее перенесли сюда из церкви Богородицы близ дворца в самом начале осады, чтобы эта святыня, находясь как можно ближе к стенам, вдохновляла их защитников. Турки вытащили икону из оклада и раскололи на четыре части.

Обитателей домов забирали вместе с их имуществом. Каждого, кто падал от изнеможения, тут же убивали; так же поступали и со многими младенцами, за которых ничего нельзя было выручить; к концу второго дня в городе уже не осталось почти ничего, что еще можно было бы разграбить; поэтому никто не возражал, когда султан приказал прекратить грабеж погибшего города.

Сам султан вступил в город лишь тогда, когда армия уже насытилась грабежом. С эскортом из отборных отрядов янычарской гвардии, сопровождаемый своими везирами, он медленно проехал по мертвым улицам Константинополя до собора Св. Софии, который он тут же приказал переделать в мечеть. Приказание было моментально исполнено – турки даже не стали сдирать драгоценные фрески. А просто замазали их слоем штукатурки, что бы потом повесить на изуродованную стену лозунг с изречением из Корана.

Также он приказал найти тело императора – его труп нашли в огромной горе трупов по маленьким золотым двухглавым орлам на доспехах. Мехмед повелел отрезать Константину голову и выставить ее для всеобщего обозрения на ипподроме, затем забальзамировать ее и послать для обозрения ко дворам самых могущественных владык мусульманского мира.

Судьба плененных горожан оказалась весьма различной. Все чиновники империи и практически все венецианцы, попавшие в плен, были по приказу султана казнены. Для греков же султан издал указ, по которому они могли вернуться в свои дома; их жизнь и имущество отныне объявляются неприкосновенными. Правда, султан оказался любителем детей – самых красивых девочек и мальчиков он забрал в свой гарем, презрев свои собственные законы - Мехмед послал по четыре сотни греческих детей в дар каждому из трех наиболее могущественных мусульманских правителей того времени - султану Египта, бею Туниса и эмиру Гренады. Тех же родителей, кто сопротивлялся столь позорной участи, он приказывал сажать на кол. Также плена удалось избежать многим солдатам – им были предложены свобода и офицерские должности в султанской армии при условии обращения в мусульманство. Большая же часть горожан была продана в рабство.

Весть о том, что великий город оказался в руках неверных вызвала потрясение на Западе - этого никто всерьез не ожидал. Люди знали, что город в опасности, но, погруженные в свои местные заботы, они не понимали, насколько острой была эта опасность. «Никогда не было и никогда не будет более страшного события», - писал один монах-летописец.

Тем не менее, ни одно из христианских государств не захотело вступить в войну с турками и отвоевать Константинополь. Только папство и небольшое число ученых и романтиков в различных странах Запада было готово организовать новый крестовый поход, что бы отбить город от неверных; что же касается их правительств, то те ни на минуту не упускали из виду своих коммерческих интересов.

21 июня султан и его двор покинули покоренный город, направившись в Адрианополь. Позади них оставался наполовину разрушенный, опустошенный и покинутый Константинополь; он весь почернел как будто от огня, и в нем царила необычная тишина. Все вокруг, где побывали солдаты, было опустошено и разорено; церкви стояли оскверненными и разграбленными, дома - необитаемыми, лавки и склады - разбитыми и растасканными.

Однако вскоре он решил вернуться: султан сообразил, что раз он завоевал трон византийских императоров, то теперь он должен жить в их столице. В центральной, возвышенной части города, недалеко от того места, где сейчас расположен университет, он соорудил для себя небольшой дворец и занялся планами строительства большого дворца на месте древнего Акрополя. Тогда же он выработал основные контуры своей политики по отношению к греческим подданным. Они должны были образовать миллет - самоуправляемую общину внутри его империи под властью своего религиозного главы - патриарха, ответственного за их поведение перед султаном. Также султан велел завозить в Стамбул греческие семьи из других покоренных городов – например, 5 000 семей переселили сюда из Трапезунда. Среди переселенцев были не только представители аристократии, но также лавочники и ремесленники, в том числе каменщики, создавшие на месте погибшего города новую столицу нового государства.

Фотографии стен и музея взяты с сайтов periskop.livejournal.com иervix.livejournal.com

По установлению императора Константина Великого в 330 г. древнегреческий город Византий (VII в. до н. э.) был переименован в Новый Рим. а в последствии в Константинополь - став новой столицей империи.

Величественное существование Константинополя в течение одиннадцати столетий дало ему заслуженное право именоваться «Царицей Городов» - Царьградом, Городом с большой буквы (По́ли).

На протяжении своей тысячелетней истории Константинополь был местом пересечения важнейших сухопутных и морских путей, крупным торговым центром, средоточием интеллектуальных течений и колыбелью художественных творений.

Период «предсмертной агонии» Византии, начавшийся в 1204 году в связи с завоеванием её крестоносцами (во время IV крестового похода), совпадает с последним культурным расцветом империи - эпохой Палеологов , последней византийской династии, особо выдающейся в плане духовных достижений и искусства.

В 1451 году султанский престол занял Мехмед II Завоеватель, который, высадившись на европейском берегу Босфора, стал уничтожать греческие деревни, захватывая города, остававшиеся в руках греков, и возведя у устья Босфора крепость, оснащённую мощными пушками, с целью перекрыть выход в Черное море.

С начала 1453 года Мехмед начал готовиться к захвату Константинополя, обосновавшись в Адрианополе (Эдирне), где он сосредоточил войско из 150.000 воинов и флот из 400 кораблей, при этом армия османов была оснащена современной для того времени артиллерией - особенно мощной была противоосадная (крепостная) пушка, отлитая саксонскими мастерами.

Когда, 5 апреля 1453 года, Мехмед II прибыл под стены Константинополя, Город был уже осаждён и с моря, и с суши. 7 апреля султан разбил свой шатер напротив Ворот Святого Романа и объявил о начале осады Города.

В отличие от турок-османов, византийцы располагали 7.000 воинами, из которых 2.000 были наемными - в основном, венецианцы и генуэзцы, в то время, как в городе на тот момент находилось 50.000 жителей, которых нужно было обеспечить едой.

Царьград был окружен со стороны суши рвом и двойными крепостными стенами, которые с 12 апреля подвергались ежедневному артиллерийскому обстрелу.

24 мая султан последний раз предложил «мирное» решение: или император обязуется выплачивать на ежегодной основе 100 тысяч золотых (совершенно нереальная по тем временам сумма), либо все жители покидают Город, забрав с собой движимое имущество. Получив отказ, Мехмед велел своему войску приступить к подготовке к последнему приступу, при этом султан сказал, обращаясь к воинам, что ему ничего не надо, кроме крепостных стен и самого города - всё остальное он отдает им…

В ночь на 29 мая , во втором часу, по всему периметру стен начался штурм. Первыми на приступ пошли башибузуки - нерегулярные части османов. Мехмед не надеялся на их победу, но хотел с их помощью измотать осаждённых. Для предотвращения паники за башибузуками стояли «заградотряды» военной полиции, а за ними - янычары.

На северо-западе Константинополя в дворцовом районе Влахерны, укрепления которого составляли часть городских стен, была хорошо замаскированная потайная дверца, называвшаяся Керкопорта, которая успешно использовалась для вылазок. Но случилось так, что турки нашли её, обнаружив, что она не заперта... Император бросился к Керкопорте, но было уже поздно. Тогда последний византийский император Константин XI Палеолог вернулся к воротам, через которые уносили раненого предводителя генуэзцев - Юстиниана, смелого защитника Города, пытаясь собрать вокруг себя оставшихся воинов. С ним был его двоюродный брат Феофил, верный соратник Иоанн и испанский рыцарь Франциск. Вчетвером они защищали ворота и вместе пали на поле боя…

Город Константина, бывший в течение тысячи лет прославленным очагом духовности и искусств - по словам Виссариона Никейского, «gymnasium optimarum artium» (школой прекрасных искусств) - пал под натиском турок…. Но ещё до полудня держались в башнях критские моряки . Из уважения к их мужеству турки позволили им сесть на корабли и уплыть на родину. На Запад ушла целая эскадра судов, переполненных беженцами...

После падения Константинополя, султан торжественно вошел в Город, обустроившись в императорском дворце Влахерно́н.

На месте Византийской империи была создана Османская империя , столица которой была перенесена из Адрианополя в Константинополь , названный турками Истамбул (от греческих слов «ис тин по́ли» - в город)…

С тех пор прошло много времени, однако, память нации жива… Более того, в народе живут легенды о Мраморном царе , о двери в южной стене храма Святой Софии Константинопольской , о незавершенной литургии. .. Уже не говоря о погромах греческих поселений, прошедших в начале и в середине ХХ века , яркими свидетелями которых являются заброшенные греческие дома не только в самом Константинополе, но и на побережье Малой Азии , а также на близлежащих островах, многие из которых так до сих пор никем и не заселены…

Великие битвы. 100 сражений, изменивших ход истории Доманин Александр Анатольевич

Падение Константинополя 1453 год

Падение Константинополя

В 1451 году умирает победитель при Варне, султан Мурад II. Новым султаном становится 19-летний Мехмед II. Едва взойдя на престол, Мехмед дал клятву, во что бы то ни стало завоевать Константинополь. А сделать это было совсем непросто, ведь Константинополь был одной из самых мощных крепостей в мире. Поэтому Мехмед, едва взяв власть, начал тщательную и хорошо продуманную подготовку к атаке на град Константина.

Мехмед высадил значительную армию на европейском берегу Босфора, в той его части, которая еще принадлежала империи. Он начал уничтожать греческие деревни, захватывать немногие оставшиеся у греков города, а затем приказал возводить в самом узком месте Босфора крепость, оснащенную мощными пушками. Выход в Черное море был заперт. Подвоз хлеба в Константинополь теперь можно было остановить в любой момент. Не случайно эта крепость получила неофициальное название Богаз-кесен, что в переводе с турецкого означает «перерезающая горло».

Мехмед II вскоре после постройки крепости подступил к стенам Константинополя в первый раз, но, проведя возле стен около трёх дней, отступил. Скорее всего, это была рекогносцировка, с личной оценкой сильных и слабых мест крепости. Осенью 1452 года турки также вторглись в Пелопоннес и напали на братьев императора Константина, дабы они не сумели прийти на помощь столице. А зимой 1452–1453 годов начались приготовления к штурму самого города. В начале марта турки раскинули лагерь у стен Константинополя, а в апреле начались земляные работы по осаде города.

Султан прибыл под стены Константинополя 5 апреля 1453 года. Город был уже осажден и с моря, и с суши. Жители города тоже давно готовились к осаде. Чинились стены, вычищались крепостные рвы. На нужды обороны поступали пожертвования монастырей, церквей и частных лиц. Гарнизон, однако, был ничтожно мал: менее пяти тысяч подданных империи и около двух тысяч западных воинов, прежде всего генуэзцев. У осажденных было также около 25 кораблей. Турецкая же армия состояла из восьмидесяти тысяч регулярных бойцов, не считая ополчения, которого было около двадцати тысяч. С султаном пришли более ста кораблей.

Город Константинополь расположен на полуострове, который образуется Мраморным морем и заливом Золотой Рог. Городские кварталы, выходившие на берег моря и берег залива, были прикрыты городскими стенами. Особая система укреплений из стен и башен прикрывала город с суши. Уязвимым местом был Золотой Рог. Византийцы здесь разработали своеобразную оборонительную систему. Через вход в залив была протянута большая цепь. Известно, что один конец её крепился на башне Евгения на северо-восточной оконечности полуострова, а другой – на одной из башен квартала Пера на северном берегу Золотого Рога. На воде цепь поддерживали деревянные плоты. Турецкий флот не мог войти в Золотой Рог и высадить десант под северные стены города. Византийский же флот, защищенный цепью, мог спокойно делать ремонт в Золотом Роге. На западе, от Золотого Рога до Мраморного моря, город ограждал двойной ряд стен. И хотя стены города к тому времени очень обветшали и осыпались, но эти оборонительные укрепления ещё представляли собой внушительную силу. Однако сильная убыль населения столицы давала о себе знать. Так как сам город занимал очень большую площадь, имеющихся солдат для отражения штурма явно не хватало.

Прибыв под стены города, Мехмед прислал парламентеров с предложением сдачи. Но император Константин XI, которому приближенные неоднократно предлагали покинуть обреченный город, был готов оставаться до конца во главе своего небольшого воинства. И хотя жители и защитники по-разному относились к перспективам начавшейся осады, а некоторые вообще предпочитали власть турок тесному союзу с Западом, оборонять Город готовы были почти все.

6 апреля начались боевые действия. Султан всячески стремился достичь решающего преобладания на море, но главной целью полагал штурм сухопутных укреплений. Поэтому несколько недель длилась мощная артиллерийская подготовка. Большая пушка венгерского пушечного мастера Урбана стреляла семь раз в день, в целом пушки разного калибра выпускали по городу до ста ядер в день.

12 апреля турки на кораблях атаковали цепь, перекрывавшую вход в Золотой Рог. Атака вылилась в морской бой с кораблями, прикрывавшими цепь снаружи. Турки подплыли к ним и пытались поджечь или взять на абордаж. Более высокие корабли греков, венецианцев и генуэзцев-волонтёров смогли отбить атаку и даже перейти в контратаку, попытавшись, в свою очередь, окружить турецкие корабли. Турки вынуждены были отойти в Босфор.

Уже 18 апреля турки предприняли первый, пробный, штурм одной из стен, но их нападение было легко отбито. Очевидно, это была лишь подготовка. Но 20 апреля турок постигла серьезная неудача уже на море. К городу приблизились четыре корабля с оружием и продовольствием, которых в Константинополе весьма не хватало. Они были встречены множеством турецких кораблей. Десятки османских кораблей окружили три генуэзских и один императорский корабль, пытаясь их поджечь и взять на абордаж. Но великолепная выучка и дисциплина европейских моряков взяли верх над противником, имевшим огромное численное преимущество. После многочасовой битвы четыре победоносных корабля вырвались из окружения и вошли в залив Золотой Рог. Султан был взбешен.

Тогда по его приказу на неровной, возвышенной местности была построена дорога, по которой по деревянным полозьям на особых, тут же построенных деревянных повозках турки переволокли множество кораблей в Золотой Рог. Таким способом сумели перетащить около 70 судов. В ответ осажденными была предпринята ночная атака силами венецианских и генуэзских кораблей. Им была поставлена задача сжечь турецкие суда в Золотом Роге, но атака была отбита турками и огнём бомбард.

Теперь все преимущества были на стороне осаждавших. В первой половине мая турки произвели несколько штурмов в разных местах, очевидно, проверяя готовность осажденных и определяя слабые места в обороне. 16 мая турки начали вести подкоп под стены возле Влахернского квартала, но защитники Константинополя сумели обнаружить подкоп и стали вести контр-подкопы. 23 мая византийцы сумели подвести под туннель мину и взорвать его. После такой неудачи турки отказались от дальнейших попыток делать подкопы.

Вступление Мехмеда II в город. Ф. Зонаро. 1908

Через два дня после неудачи с подкопом султан Мехмед собрал совет, на котором было, вопреки мнению достаточно многочисленных скептиков, принято решение о генеральном штурме города. 26 и 27 мая Константинополь был подвергнут сильной бомбардировке. Турецкие артиллеристы соорудили специальные платформы ближе к стене и вытащили на них тяжёлые орудия, чтобы стрелять по стенам в упор. 28 мая 1453 года был объявлен день отдыха в турецком лагере, чтобы воины набрались сил перед решающим боем. Пока отдыхали солдаты, султан и его командующие провели последний совет перед штурмом. На нем были окончательно определены роль и место каждого атакующего отряда, намечены основные и отвлекающие цели.

В ночь с 28 на 29 мая, турецкие войска по всей линии пошли на штурм. В Константинополе поднялась тревога и все, способные носить оружие, заняли свои места на стенах и у брешей. Сам император Константин принимал личное участие в боях и отражал натиск врага. Штурм был затяжной и исключительно кровавый, но Мехмед II, имея столь значительное войско, не считался с потерями. В первой волне он послал ополченцев-башибузуков, целью которых было измотать осажденных и своей кровью проложить путь регулярным войскам. Потери башибузуков были очень велики, но их атаки были достаточно легко отбиты. Однако было ясно, что это лишь прелюдия настоящего штурма.

Сразу после отзыва ополченцев началась вторая волна атаки, в которую пошли регулярные турецкие войска Исхак-паши. Особенно опасное положение создалось в самом уязвимом месте сухопутной стены, у ворот святого Романа. Однако защитники города нашли в себе новые силы, и турки вновь встретили жестокий отпор. Но когда штурм, казалось, уже захлебнулся, ядро, выпущенное из огромной пушки венгра Урбана, разбило заграждение, воздвигнутое в бреши стены. В пролом бросилось несколько сот турок с победными криками. Но отряды под командованием императора окружили их и большую часть их перебили. На других участках успехи турок были небольшими. Нападавшие вновь отошли.

И только теперь, когда осажденные были крайне утомлены непрерывным четырехчасовым боем, на штурм пошла элита султанской армии – отборные отряды янычар. Вскоре туркам удалось обнаружить потайную дверь, предназначенную для скрытных вылазок. Как ни странно, она не была заперта, и более пятидесяти турок сумело ворваться в город. Возможно, осажденным удалось бы справиться и с этим отрядом. Но как раз в этот момент был смертельно ранен один из главных предводителей обороны, генуэзец Джустиниани. Несмотря на просьбу Константина оставаться на посту, Джустиниани приказал, чтобы его унесли. Когда генуэзцы увидели, что их командира уносят в ворота внутренней стены, они в панике ринулись за ним. Греки остались одни, они отбили еще несколько атак янычар, но, в конце концов, были сброшены с внешних укреплений и перебиты.

Император Константин попытался собрать вокруг себя имеющихся воинов и со сравнительно небольшим отрядом бросился в отчаянную контратаку В завязавшейся рукопашной схватке император был убит. Турки не узнали его и оставили лежать на улице, как простого воина.

Смерть императора словно обозначила последний этап сражения – агонию тысячелетней столицы великой империи. В первую очередь, ворвавшиеся турки устремлялись к воротам, чтобы со всех сторон в город вливались новые турецкие части. Во многих местах осажденные оказались в окружении на стенах, которые они обороняли. Некоторые пытались прорваться к кораблям и бежать. Некоторые стойко сопротивлялись и были перебиты. Вскоре среди осажденных началась паника. Лишь немногим защитникам города, главным образом итальянцам, удалось прорваться к кораблям и уплыть, чему турки особенно и не препятствовали. С остальными защитниками, которым некуда было бежать, расправа была жестокой. К вечеру 29 мая последние очаги сопротивления были подавлены. Константинополь пал.

Падение Константинополя было эпохальным событием в истории Европы. Некоторые современные историки даже считают, что именно оно завершило историю средневековья (большинство, впрочем, считают таковым открытие Америки Колумбом). Последствия его были велики. Оказалась надолго разорванной связь между Западом и Востоком, что, собственно и привело к эпохе Великих географических открытий. Уничтожена была наследница великого Рима – Византийская империя. Резко увеличился турецкий натиск на Европу и в следующие сто с лишним лет османы одерживали победу за победой.

Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Военно-морской шпионаж. История противостояния автора Хухтхаузен Питер

ПАДЕНИЕ Скрытные действия ВМС давали превосходные результаты, однако TF-157 была поражена изнутри своими непропорциональными расходами и внутренней грызней. Один из сотрудников TF-157 по имени Эдвин Уилсон, работавший в группе по контракту, забеспокоился но поводу того, что

Из книги Великие полководцы и их битвы автора Венков Андрей Вадимович

ВЗЯТИЕ КОНСТАНТИНОПОЛЯ ТУРКАМИ (1453 г.) Византийская империя, наследовавшая в основном территорию, столицу и население Восточной Римской империи, в XV в. находилась в состоянии упадка. Она являла собой очень небольшое государство, власть которого распространялась лишь на

Из книги История завоевания Константинополя автора Виллардуэн Жоффруа де

Глава 9. Первая осада Константинополя (5–17 июля 1203 года) И вот настал назначенный день. Все рыцари со своими боевыми конями поднялись на борт транспортов, все были в полном вооружении, с опущенными забралами шлемов, а кони под седлами и в чепраках. Воины же более низшего

Из книги Африканские войны современности автора Коновалов Иван Павлович

Глава 12. Вторая осада Константинополя (февраль–апрель 1204 года) А теперь я оставлю армию, стоящую лагерем у Константинополя, чтобы поведать о тех, кто отправился в другие гавани, и о фламандском флоте, который перезимовал в Марселе. Как только установилась теплая погода,

Из книги Авианосцы, том 1 [с иллюстрациями] автора Полмар Норман

Падение Иди Амина Другим масштабным конфликтом в регионе стала угандийско-танзанийская война (1978–1979 гг.). Угандийский диктатор Иди Амин объявил войну Танзании 1 ноября 1978 г., используя как предлог поддержку Дар-эс-Саламом угандийской оппозиции. В Танзанию ушли

Из книги Современная Африка войны и оружие 2-е издание автора Коновалов Иван Павлович

Падение Уэйка Исключая короткий обстрел 7 декабря 2 японскими эсминцами Мидуэя, атолл больше атакам не подвергался. Однако остров Уэйк находился в пределах досягаемости японских самолетов с баз на Кваджеллейне, поэтому его бомбили 36 двухмоторных бомбардировщиков. 4 из 12

Из книги Афган: русские на войне автора Брейтвейт Родрик

Падение Иди Амина Другим масштабным конфликтом в регионе стала угандийскотанзанийская война (1978–1979 гг.). Угандийский диктатор Иди Амин объявил войну Танзании 1 ноября 1978 г., используя как предлог поддержку Дар-эс-Саламом угандийской оппозиции. В Танзанию ушли

Из книги Сталин и бомба: Советский Союз и атомная энергия. 1939-1956 автора Холловэй Дэвид

Падение Кабула В 1989-1990 годах правительству Наджибуллы удалось укрепить вооруженные силы. ХАД финансировала создание милиции, набираемой из бывших моджахедов. Рассказывали, что в ряды милиции вступили сто тысяч бывших повстанцев. Семнадцатая дивизия в Герате, с мятежа

Из книги Великие битвы. 100 сражений, изменивших ход истории автора Доманин Александр Анатольевич

1453 The Czechoslovak Political Trials: 1950–1954/ Ed. J. Pelikan. Stanford: Stanford University Press, 1971. P.

Из книги Конев против Манштейна [«Утерянные победы» Вермахта] автора Дайнес Владимир Оттович

Взятие Константинополя крестоносцами 1204 год Падение Иерусалима повергло Европу в траур. Было ясно, что для возвращения «святого города» требуются серьезные усилия. Ответом стала организация новых крестовых походов. Третий поход, 1189–1192 годов, принес некоторый успех –

Из книги Жуков. Портрет на фоне эпохи автора Отхмезури Лаша

Падение «Цитадели» После перехода войск группы армий «Юг» к обороне в конце марта 1943 г. фон Манштейн вынужден был взять отпуск, чтобы сделать операцию гланд. На фронте его замещал сначала генерал-полковник Модель, а затем генерал-фельдмаршал барон фон Вейхс. Однако по

Из книги Кавказская война. В очерках, эпизодах, легендах и биографиях автора Потто Василий Александрович

Глава 25 Падение

Из книги У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 - 1783 гг.) автора Лебедев Алексей Анатольевич

XVI. ПАДЕНИЕ АКУШИ На реке Койсу-Казикумык, в глубине среднего Дагестана, лежит обширное лезгинское селение Акуша. Селение это было центром могучего Акушинского, или, правильнее, Даргинского, союза, знаменитого в горах любовью к независимости и гордым воинственным

Из книги Карать карателей [Хроники Русской весны] автора Холмогоров Егор Станиславович

1453 Ордера Светлейшего князя Григория Александровича Потемкина-Таврического Новороссийского генерал-губернатора // История Херсона… С.

Из книги Разделяй и властвуй. Нацистская оккупационная политика автора Синицын Федор Леонидович

Падение мак-стандарта Я никогда не стоял в знаменитой очереди в первый «Макдоналдс». Не ходил туда на экскурсии. Не спешил воспользоваться бесплатным туалетом. Никакой идеологической бравады в этом не было. В те времена я был вполне себе западнически настроен. Не без

Из книги автора

1453 ГАРФ. Ф. 5861. Оп. 1. Д. 45. Л. 7.

Османская империя. Взятие Константинополя

На рубеже 20-30-х годов XV в. Османское государство, оправившись от внешних ударов и внутренних потрясений, вновь перешло к активной завоевательной политике. В июне 1422 г. султан Мурад II сделал попытку окончательно сокрушить Византийскую империю. (Правда, власть императора к тому времени распространялась только на сам Константинополь и незначительные территории вокруг него.) Византийская столица привлекала турок своим выгоднейшим географическим положением, но немалое значение для султана имело и стремление поднять престиж Османского государства в мусульманском мире и устрашить Европу сокрушением бастиона восточного христианства.

Однако осада Константинополя войсками Мурада II не принесла султану славу. Оборонительные сооружения византийской столицы были очень серьезной преградой, стены города, не раз выдерживавшие в прошлом натиск грозных противников, сокрушить было трудно. К тому же у турок не было осадных орудий. Блокировать город с моря султан не мог, не располагая достаточным флотом. И все же 24 августа 1422 г. Мурад II бросил свои войска на штурм города. Жестокое сражение произошло в момент, когда император Мануил II был при смерти. Тем не менее защитники Константинополя проявили организованность и мужество. Даже женщины и дети участвовали в обороне городских стен. Сражение шло весь день. Не добившись успеха, Мурад II отвел свои войска от стен Константинополя.

Причины неудачи турок были разные - и явная неподготовленность османского войска к штурму столь грозной твердыни, и, возможно в наибольшей степени, известие о выступлении в Анатолии Мустафы, за спиной которого стояли бей Карамана и Гермияна. Мураду II удалось довольно быстро покончить с мятежниками, но к стенам византийской столицы он не вернулся, направив свои войска в грабительский поход по землям Пелопоннеса.

После восстановления власти османов во всех анатолийских бейликах, кроме Караманского, султан сосредоточил свои войска в Румелии. Началась очередная полоса успехов турок в Юго-Восточной Европе. В 1424 г. византийский император вновь признал себя данником султана. В 1430 г. войска Мурада II вторично овладели Фессалоникой - крупнейшим городом и портом византийцев на Эгейском море, в 1431 г. захватили Янину в Эпире; султан повелел тотчас заселить Янину турками. Оба этих события, особенно падение Фессалоники, произвели большое впечатление на Западную Европу и напомнили об османской опасности. Тем не менее объединить силы европейских держав против турецкой экспансии мешала их постоянная борьба между собой, порой толкавшая враждующие страны к союзу с турками. «... Чем сильнее враждовал Мурад с венецианцами, тем ревностнее генуэзцы становились на его сторону». Эти слова К. Маркса характеризуют позицию многих европейских государств перед лицом османской агрессии. Правда, страх перед турецким нашествием вынудил европейские государства принять в 1439 г. на Флорентийском соборе, на котором было провозглашено объединение греческой (православной) и латинской (католической) церквей, решение о крестовом походе против османов. Однако поход этот так и не был организован, а турецкий натиск на Юго-Восточную Европу становился все сильнее. Особенно большая угроза нависла над венгерскими землями, но междоусобная борьба феодалов препятствовала организации действенной обороны Венгрии от турецкого вторжения.

Между тем Мурад II осуществил ряд важных реформ, способствовавших укреплению Османского государства и его военной мощи. Он принял меры для регулярного укомплектования и обучения янычарского корпуса. Была улучшена также организация и оснащение кавалерийских частей и артиллерии. Много внимания султан уделял созданию сильного флота. Система тимарного землевладения, совершенствование которой также было предметом забот Мурада II и его приближенных, продолжала оставаться средством создания социальной опоры султанской власти.

В 1440 г. турки совершили поход в Сербию. Во время этого похода турецкие войска разрушили дунайскую крепость Семендрию, сооруженную сербами с разрешения самого султана. После этого турки осадили Белград, но шестимесячная осада оказалась безуспешной ввиду неприступности оборонительных сооружений города.

В этот момент активную борьбу против турок повел воевода Трансильвании Янош Хуньяди . Встав во главе венгерского народного ополчения, поддержанного чешскими отрядами, он в 1441-1442 гг. несколько раз одерживал победу в сражениях с султанской армией. Особенно значительным было поражение турок в битве у Возага (1442), где их армия была разбита наголову, а в руки победителей попало 5 тыс. пленных. Султан вынужден был заключить в июле 1444 г. мир с венгерским королем Владиславом, которым была признана независимость пограничных с Венгрией земель Сербии. Но мир, заключенный на 10 лет, был нарушен в том же году. Вновь начались кровопролитные бои между войсками Яноша Хуньяди и Мурада II. В ноябре 1444 г. армия Хуньяди , совершив марш по землям Болгарии, подошла к Варне.

Ситуация в Османском государстве была в этот момент необычной. Султан Мурад II, надумав удалиться от государственных дел, уехал в Бурсу, объявив, что передает трон своему четырнадцатилетнему сыну Мехмеду. Вероятно, это своеобразное междуцарствие, позволявшее рассчитывать на некоторое ослабление власти и порядка в государстве османов, усилило решимость Хуньяди и его сподвижников. Но когда весть о его движении к Варне дошла до османской столицы, молодой султан Мехмед II и его приближенные уговорили Мурада II взять командование армией в свои руки. На судах генуэзцев сорокатысячное войско султана было быстро переправлено в Румелию. 10 ноября 1444 г. состоялось сражение под Варной. Численность турок более чем вдвое превосходила силы Яноша Хуньяди , его войска были полностью разгромлены. Хуньяди сумел спастись и начал вновь собирать силы для борьбы с турками.

Турецкие султаны стремились полностью покорить народы Балканского полуострова. Одним из средств закрепления своей власти в завоеванных землях они избрали колонизацию южнославянских областей. Уже султан Мурад I начал во второй половине XIV в. заселять Северную Фракию, Северную Болгарию и Македонию тюркскими племенами из Малой Азии. Эта политика велась систематически и преемниками Мурада I . В конце XIV - первой половине XV в. много турецких поселений образовалось в долинах Марицы и Дуная, на Черноморском побережье Болгарии, а также во многих других плодородных прибрежных местностях Средиземноморья и Черного моря.

Турецкое завоевание несло разорение балканским народам. Путешественники, побывавшие на Балканах в XV в., отмечали, что на покоренных турками землях население пребывало в бедности, площадь обрабатывавшихся земель была очень незначительна, сельское хозяйство находилось в явном запустении. Один из них, Бертрандон де ла Брокиер, рассказывал, что во время его поездки по Балканам деревни в районе Эдирне были заброшены жителями, а путникам негде было даже запастись провиантом.

Христиан турки именовали «гяурами» («неверными»). Их пытались насильно обращать в мусульманство, им запрещалось носить оружие, ездить верхом, иметь дома выше и красивее тех, что сооружали турки. Свидетельства «гяуров» не допускали при разбирательстве дел в судах. Опирались турецкие завоеватели на тех болгарских, сербских и боснийских феодалов, которые спасли свои владения, полностью покорившись султану. Многие из них приняли ислам. Со временем потурченцы-славяне образовали значительную прослойку турецких феодалов на Балканах.

К. Маркс не раз подчеркивал разорительный характер турецких походов, чинившиеся завоевателями разбой и грабеж. Он писал, что турки «предавали огню и мечу города и села» и «свирепствовали как каннибалы». К. Маркс, в частности, отмечал жестокость турецких воинов при взятии Фессалоники, писал о том, что в Пелопоннесе турецкие войска в 1446 г. безжалостно убивали мирных жителей и разоряли край. Он обращал внимание и на тот факт, что завоеватели, беспощадно уничтожавшие или обращавшие в рабство основную массу покоренного населения, иначе вели себя по отношению к богатым жителям, порой стремясь сделать их своими пособниками. Так было при взятии Фессалоники, когда Мурад II «выкупил богатых жителей у своих собственных солдат, а бедных оставил в рабстве».

Варненская катастрофа не только на многие века поставила под власть турок балканские народы, но и окончательно решила судьбу Византии и ее столицы. Дальнейшие завоевательные походы турок на Балканах резко усилили опасность вторжения турок в Центральную Европу.

Силы противников были вообще поразительно неравными. На одного вооруженного защитника города приходилось более 20 турок. Константинопольские военачальники ломали голову над решением труднейшей задачи - как растянуть силы обороны по всей линии укреплений, общая протяженность которых составляла около 52 километров. Надеясь, что турки не будут штурмовать город со стороны Мраморного моря, византийцы наименьшее число воинов выделили для защиты морских стен города. Оборона побережья Золотого Рога была поручена венецианским и генуэзским морякам. В центре обороны, у ворот Св. Романа, стояли отряды итальянских наемников, преимущественно генуэзцев. Остальные участки городских стен защищали смешанные отряды византийцев и наемников-латинян. Защитники города были вооружены копьями и стрелами, пищалями и камнеметными орудиями. У них практически не было артиллерии, ибо те несколько пушек, которые нашлись в столице Византии, оказались непригодными: при стрельбе у этих пушек происходила такая отдача, что наносились серьезные повреждения своим же стенам и башням. Гарнизон города, как показали дальнейшие события, обладал высокими боевыми качествами. В первые дни осады, пока турки готовились к штурму крепостных стен, византийские воины делали вылазки и вступали в яростные схватки с турками, стремясь помешать им устанавливать стенобитные орудия и иную осадную технику. Но вскоре император отдал приказ не покидать города и бросить все силы на подготовку к отражению штурма.

Утром 6 апреля все было готово к атаке. Парламентеры султана передали защитникам Константинополя его послание, в котором Мехмед предлагал византийцам добровольную сдачу, гарантируя им сохранение жизни и имущества. В ином случае султан не обещал пощады никому из защитников города. Предложение было отклонено. Тогда загремели турецкие пушки, которые в ту пору не имели себе равных в Европе. Слова описавшего эти события византийского историка XV в. Критовула: «Пушки решили все» - не кажутся преувеличением. Батареи турок были расставлены по всей линии осады. Тем не менее, хотя турецкая артиллерия в первые дни осады непрерывно вела обстрел города, ей удалось лишь частично разрушить отдельные укрепления. Сказалась не только мощь прославленных стен Константинополя, но и неопытность артиллеристов Мехмеда . Приводившая защитников в ужас огромная пушка Урбана разорвалась, сам ее создатель был ранен при взрыве.

18 апреля Мехмед приказал начать штурм. На рассвете воины бросились к пробитым ядрами брешам в стенах. Заваливая рвы хворостом, мешками с песком и телами убитых, турки рванись вперед. Византийцы забрасывали их камнями, обливали кипящей смолой, поражали стрелами и копьями. Бой был жестоким. Один из очевидцев осады Константинополя, Нестор Искандер, автор «Повести о Царьграде, его основании и взятии турками», так описывал его: «От шума стрелявших пушек и пищалей, от колокольного звона и крика дравшихся людей, от... молний, вспыхивавших от оружия, от плача и рыдания городских жителей, жен и детей казалось, что небо и земля соединились и поколебались. Нельзя было слышать друг друга: вопли, плач и рыдание людей соединились с шумом битвы и колокольным звоном в единый звук, похожий на сильный гром. От множества огней и стрельбы пушек и пищалей сгустившийся дым покрыл город и войска; люди не могли видеть друг друга; многие задохнулись от порохового дыма».

Уже первый час штурма показал, что, хотя число защитников Константинополя невелико, каждый из них намерен сражаться, не заботясь о собственной жизни. Штурмовым отрядам турок пришлось отступить. Таким образом, несмотря на огромное численное превосходство, осада оказалась для войск Мехмеда делом весьма нелегким.

Султана ожидало, однако, еще одно разочарование. 20 апреля турки неожиданно для Мехмеда проиграли и морское сражение. Три генуэзские галеры - те самые, что были направлены в Константинополь с оружием и продовольствием папой римским, - а также большое грузовое судно византийцев, плывшее с грузом зерна и имевшее на борту бочки с «греческим огнем», вступили в бой с турецкой эскадрой. В неравном бою им удалось одержать победу. Турки потеряли много кораблей, сожженных «греческим огнем». Корабли генуэзцев и византийцев сумели преодолеть морской кордон турок, войти в Золотой Рог и соединиться со стоявшей там эскадрой императора. Попытки турок прорваться в залив оказались безуспешными. Султан, наблюдавший за морским сражением с босфорского берега в районе Перы, был в ярости. Командующего турецким флотом Балтаоглу едва не казнили, но все же подвергли наказанию палочными ударами, лишили всех чинов и имущества.

Мехмед прибег после этих событий к маневру, который оказал большое влияние на дальнейший ход осады. Он приказал доставить по суше часть своих кораблей в Золотой Рог. Для этой цели был сооружен громадный деревянный настил. Его проложили у самых стен Галаты. В течение одной ночи по этому настилу, густо смазанному жиром, турки перетащили на канатах 70 тяжелых кораблей к северному берегу Золотого Рога и спустили их в воды залива. Утром 22 апреля взору защитников города предстала турецкая эскадра в водах Золотого Рога. Никто не ожидал нападения с этой стороны, морские стены были слабейшим участком обороны. Вдобавок под угрозой оказались корабли византийцев, стоявшие на страже у входа в залив. Отныне флоту императора приходилось иметь дело с численно превосходившей его эскадрой султана, которой более не препятствовали заградительные цепи.

Греческие и латинские флотоводцы решили попытаться сжечь турецкий флот. Византийский корабль под командованием венецианца Кокко тайно приблизился к месту стоянки турецкой эскадры. Но Мехмед был предупрежден о замысле противника генуэзцами Галаты. Корабль Кокко был обстрелян и потоплен. Часть спасавшихся вплавь смельчаков из его экипажа была схвачена турками и казнена на виду у защитников города. В ответ император велел обезглавить 260 пленных турецких воинов и выставить их головы на городских стенах.

Между тем положение в стане защитников становилось все более плачевным. И дело было не только в нехватке воинов и продовольствия. Император окружил себя итальянскими военачальниками, все надежды возлагая на наемников. Население было раздражено тем, что в столице фактически хозяйничали иноземцы. Кровопролитные схватки возникали в византийской столице между традиционными соперниками - венецианцами и генуэзцами. Ко всему этому прибавилось раздражение византийского духовенства императором, посягнувшим на церковное имущество в поисках необходимых для обороны средств. Среди придворных начали расти пораженческие настроения. Некоторые приближенные Константина советовали ему капитулировать, однако император был непреклонен. Константин стремился личным примером поднять боевой дух осажденных и сплотить их ряды. Он объезжал укрепления, проверял боеспособность войск, всячески старался подбодрить воинов.

В начале мая артиллерийский обстрел города усилился. В строй вернулась гигантская пушка Урбана. После ремонта она опять превратилась в главного сокрушителя сухопутных стен Константинополя. 7 мая войска Мехмеда несколько часов штурмовали эти стены на одном из участков обороны. Атака была отбита.

В середине мая турки начали вести подкопы под стены города. Султан продолжал искать все новые средства для осады. Одно из них появилось у стен города 18 мая.

События этого дня ярко описал их очевидец византийский историк Георгий Франдзи, переживший впоследствии турецкий плен: «Эмир же (султан Мехмед II . - Ю. П.), пораженный и обманувшийся в своих надеждах, стал употреблять для осады другие, новые выдумки и машины. Из толстых бревен соорудил он громаднейшую осадную машину, имеющую многочисленные колеса, весьма широкую и высокую. Изнутри и снаружи покрыл он ее тройными воловьими и коровьими шкурами. Сверху она имела башню и прикрытия, а также поднимаемые вверх и опускаемые вниз сходни... Придвинуты были к стенам и всякие другие машины, о которых не мог помыслить и ум человеческий и которых никогда не строили для взятия крепости... И в других местах построили турки платформы с великим множеством колес, а поверх этих платформ - подобие башен... И они имели весьма много пушек; их зарядили, чтобы они все одновременно сделали выстрел по стенам. Сначала, впрочем, турки выстрелили из того страшного осадного орудия и снесли до основания башню, что близ ворот Св. Романа, и тотчас же подтащили эту осадную машину и поставили ее поверх рва. И был бой губительный и ужасный; начался он, прежде чем взошло солнце, и продолжался весь день. И одна часть турок яростно сражалась в этой схватке и свалке, а другая бросааа в ров бревна, разные материалы и землю... навалив все это, турки проложили себе широкую дорогу через ров к стене. Однако наши мужественно преграждали им путь, часто сбрасывали турок с лестниц, а некоторые деревянные лестницы изрубили; благодаря своему мужеству мы неоднократно отгоняли неприятелей в тот день, до первою часа ночи». В конце концов яростные атаки турок захлебнулись. Новые части, которые несколько раз бросал в бой султан, не смогли сломить удивительного упорства защитников города.

Турки все время делали попытки сделать подкопы под стены Константинополя. Для этой цели они использовали сербов. Однако византийцам удалось узнать о затее турок, и они начали рыть контрподкопы. Им удалось проникнуть в тоннель, вырытый сербами, и поджечь деревянные стойки, поддерживающие кровлю. Когда кровля рухнула, много турок погибло. 23 мая византийцам удалось захватить несколько турецких землекопов в плен и под пытками заставить их указать все места, где осаждавшие вели подкопы. Все обнаруженные подкопы были уничтожены. Это был, пожалуй, последний успех осажденных.

Последние дни перед штурмом, которому предстояло решить судьбу города, были полны невероятного напряжения. Турецкие войска страшно устали, да и само ощущение, что огромная армия никак не может справиться с горсткой защитников византийской столицы, не могло их не деморализовать. Может быть, это была одна из причин, побудивших султана за несколько дней до штурма вступить в переговоры с императором. Мехмед предложил ему согласиться на ежегодную дань в размере 100 тыс. золотых византинов либо покинуть город со всеми его жителями. В последнем случае им обещали не причинять вреда.

На совете у императора оба предложения были отвергнуты. Такую невероятно большую дань византийцам не удалось бы собрать никогда, а уступить свой город врагу без боя император и его приближенные не пожелали.

Вскоре и султан держал совет в своей ставке. Великий везир Халиль-паша решился даже предложить заключение мира и снять неудачно складывающуюся тяжелую осаду. Но военачальники и большинство приближенных настаивали на штурме. По словам Георгия Франдзи, один из военачальников султана, Саган-паша, доказывал, что Константинополю неоткуда ждать реальной помощи, ибо в среде «итальянских и других западных владетелей... нет единомыслия. А если все-таки некоторые из них с трудом и многочисленными оговорками пришли бы к единомыслию, то в скором времени их союз потерял бы силу: ведь даже те из них, кто связан союзом, занят тем, как бы похитить принадлежащее другому, - друг друга подстерегают и остерегаются». Эти слова свидетельствуют о том, что султан и высшие сановники неплохо ориентировались во внешнеполитической обстановке. Мехмед поддержал тех своих помощников, которые настаивали на продолжении осады. Более того, он объявил о решении готовиться к решительному штурму.

Защитники Константинополя немедленно узнали об этом. В город полетели стрелы с записками, содержавшими сообщение о совете в ставке султана. Это сделали воины из отрядов христианских вассалов султана. Вскоре появились и первые признаки готовившегося штурма - резко усилился орудийный огонь.

28 мая султан объезжал войска, производил смотр последним приготовлениям к штурму. Войска, непрестанно перед этим готовившие осадную технику, материалы для засыпки рвов и приводившие в порядок вооружение, в тот день отдыхали. За стенами Константинополя воцарилась непривычная тишина.

Для жителей Константинополя стало ясно, что близится час тяжелых испытаний. Днем по городу прошла с иконами большая процессия, в которой участвовал император. В ее рядах были и православные, и католики. Звенели тревожно колокола церквей. Под их звон освящались укрепления. Люди собирали последние силы для отпора врагу. Горожане как бы забыли все споры и распри. На закате толпы народа направились к храму Св. Софии, порог которого православные греки не переступали уже пять месяцев, не считая возможным присутствовать на литургии, оскверняемой латинянами. Но в эти часы в соборе рядом истово молились сторонники и противники унии. Сюда приехали после совета у императора все военачальники и вельможи. Почти всю ночь в церквах люди молились о спасении города. Немногочисленные защитники столицы занимали позиции на стенах в ожидании тяжелого и кровопролитного боя.

Вечером того же дня султан объявил, что наутро начнется решающий штурм. Костры, зажженные осаждающими в ночь перед сражением, опоясали город. В лагере турок гремела музыка и барабаны. Муллы и дервиши возбуждали фанатизм воинов, у костров толпы внимали чтению Корана. Военачальники п

Константинополь пал 29 мая 1453 года. Мехмед II разрешил своему войску три дня грабить город. Дикие толпы хлынули в разбитый "Второй Рим" в поисках добычи и наслаждений.

Агония Византии

Уже во времена рождения османского султана Мехмеда II, завоевателя Константинополя, вся территория Византии ограничивалась лишь Константинополем и его окрестностями. Страна находилась в агонии, точнее, как правильно выразилась историк Наталья Басовская, она всегда была в агонии. Вся история Византии, за исключением первых веков после образования государства – это непрекращающийся ряд династических междоусобиц, которые усугублялись нападками внешних врагов, пытавшихся захватить «Золотой мост» между Европой и Азией. Но хуже всего стало после 1204 года, когда отправившиеся в очередной раз на Святую землю крестоносцы решили остановиться на Константинополе. После того разгрома город смог подняться и даже объединить вокруг себя некоторые земли, но жители на ошибках своих учиться не стали. В стране вновь разгорелась борьба за власть.

К началу XV века большая часть знати втайне придерживалась турецкой ориентации. Среди ромее был на тот момент популярен паламизм, для которого было характерно созерцательное и отстраненное отношение к миру. Сторонники этого учения жили молитвами и были максимально отстранены от происходящего. Поистине трагической смотрится на этом фоне Флорентийская уния, объявившая первенство римского понтифика над всеми православными патриархами. Ее принятие означало полную зависимость православной церкви от католической, а отказ привел к падению Византийской империи, последнего столба мира ромеев.

Последний из рода Комнинов

Мехмед II завоеватель стал не только покорителем Константинополя, но и его покровителем. Он сохранил христианские храмы, перестроив их под мечети, наладил связи с представителями духовенства. В какой-то степени можно сказать, что он любил Константинополь, город при нем начал переживать свой новый, на этот раз мусульманский расцвет. Кроме того, сам Мехмед II позиционировал себя не столько как захватчик, а как преемник византийских императоров. Даже именовал он себя «Kaiser-i-Rum» – правитель ромеев. Якобы он был последний из рода когда-то свергнутой императорской династии Комнинов. Его предок, по легенде, эмигрировал в Анатолию, где принял ислам и женился на княжне сельджукской. Вероятнее всего это было лишь легендой, оправдывавшей завоевание, но не без оснований – Мехмед II родился на европейской стороне, в Андрианополе.
Вообще-то у Мехмеда была весьма сомнительная родословная. Он был четвертым сыном из гарема, от наложницы Хюма Хатун. У него были нулевые шансы на власть. Тем не менее, султаном ему стать удалось, оставалась теперь только узаконить свое происхождение. Завоевание Константинополя навсегда закрепило за ним статус великого легитимного правителя.

Дерзость Константина

В ухудшении отношений между византийцами и турками был виноват сам Константин XI – император Константинополя. Пользуясь трудностями, с которыми пришлось столкнуться султану в 1451 году – мятежами правителей непокоренных эмиратов и волнениями в войсках собственных янычар - Константин решил показать свой паритет перед Мехмедом. Он направил к нему послов с жалобой на то, что суммы, обещанные на содержание принца Орхана, заложника при константинопольском дворе до сих пор не уплачены.

Принц Орхан был последним живым претендентом на трон вместо Мехмеда. Послам нужно было осторожно напомнить об этом султану. Когда посольство добралось до султана - вероятно, это было в Бурсе, - принявший его Халиль-паша был смущен и разгневан. Он уже достаточно хорошо изучил своего господина, чтобы представить, какова будет его реакция на подобную дерзость. Однако сам Мехмед ограничился тем, что холодно пообещал им рассмотреть этот вопрос по возвращении в Адрианополь. Его не задели оскорбительные и пустые требования византийцев. Теперь у него был предлог нарушить клятвенное обещание не вторгаться на византийскую территорию.

Убойные пушки Мехмеда

Судьбу Константинополя определила не ярость османских солдат, наплывы которых город отбивал целых два месяца, несмотря на явный перевес в численности. У Мехмеда был другой козырь в рукаве. Еще за три месяца до осады он получил грозное оружие от германского инженера Урбана, которое «пробивало любые стены». Известно, что длина пушки составляла около 27 футов, толщина стенки ствола - 8 дюймов, диаметр жерла - 2,5 фута. Пушка могла стрелять ядрами весом около тринадцати центнеров на расстояние примерно в полторы мили. К стенам Константинополя пушку тянули 30 пар быков, еще 200 человек поддерживали ее в устойчивом положении.
5 апреля, накануне сражения, Мехмед разбил свой шатер прямо перед стенами Константинополя. В соответствии с исламским законом он направил императору послание, в котором обещал сохранить всем его подданным жизнь, если город будет немедленно сдан. В случае отказа, пощады жителям можно было больше не ждать. Мехмед не получил никакого ответа. Рано утром в пятницу, 6 апреля, пушка Урбана выстрелила.

Роковые знамения

23 мая византийцам удалось последний раз испытать вкус победы: они захватили в плен турок, рывших подкопы. Но именно 23 мая и рухнули последние надежды жителей. К вечеру этого дня они увидели, как со стороны Мраморного моря к городу быстро приближается судно, преследуемое турецкими кораблями. Ему удалось уйти от погони; под покровом темноты цепь, перекрывавшую вход в Золотой рог, открыли, пропустив судно внутрь залива. Сначала думали, что это корабль спасительного флота западных союзников. Но то была бригантина, которая двадцать дней назад отправилась на поиски обещанного городу флота венецианцев. Она обошла все острова Эгейского моря, но так и не нашла ни одного венецианского корабля; более того, их никто там даже не видел. Когда моряки сообщили императору свои печальные вести, он поблагодарил их и заплакал. Отныне городу оставалось уповать только на своих божественных покровителей. Силы были слишком не равны – семь тысяч защитников против ста тысячного войска султана.

Но даже в вере последние византийцы не смогли найти утешение. Вспомнилось предсказание гибели империи. Первым христианским императором был Константин, сын Елены; таковым же будет и последний. Было и другое: Константинополь никогда не падет, пока на небе светит луна. Но 24 мая, в ночь полнолуния произошло полное лунное затмение. Обратились к последней защитнице – иконе Богоматери. Ее водрузили на носилки и понесли по улицам города. Однако во время этого шествия, икона упала с носилок. Когда же процессия вновь возобновилась, над городом разразилась гроза с градом. А следующей ночью, по свидетельствам источников, Святую Софию озарило какое-то странное сияние неизвестного происхождения. Его заметили в обоих лагерях. На следующий день начался генеральный штурм города.

Древнее пророчество

На город посыпались пушечные ядра. Турецкий флот блокировал Константинополь с моря. Но оставалась еще внутренняя гавань Золотой Рог, вход в которую был перегорожен, и где находился византийский флот. Турки не могли туда войти, и византийским судам даже удалось выиграть сражение с громадным турецким флотом. Тогда Мехмед приказал волоком перетащить суда по суше и спустить их на воду в Золотой Рог. Когда их перетаскивали, султан повелел поднять на них все паруса, гребцам махать веслами, а музыкантам играть устрашающие мелодии. Так сбылось еще одно древнее пророчество, что город падет, если морские суда пойдут по суше.

Три дня грабежей

Преемник Рима, Константинополь пал 29 мая 1453 года. Тогда Мехмед II отдал свое страшное указание, которое обычно забывают в рассказах об истории Стамбула. Он разрешил своему многочисленному войску три дня безнаказанно грабить город. Дикие толпы хлынули в разбитый Константинополь в поисках добычи и наслаждений. Поначалу они не могли поверить, что сопротивление уже прекратилось, и убивали всех, кто попадался им на улицах, не разбирая мужчин, женщин и детей. Реки крови стекали с крутых холмов Петры и окрашивали воды Золотого Рога. Воины хватали все что блестит, обдирая ризы с икон и драгоценные переплеты с книг и уничтожая сами иконы и книги, а также выламывая из стен куски мозаик и мрамора. Так разграбили церковь Спаса в Хоре, в результате чего погибла уже упомянутая, самая почитаемая икона Византии – Божия Матерь Одигитрия, которая, по преданию, была написана самим апостолом Лукой.

Часть жителей застигли во время молебна в соборе Святой Софии. Самые старые и немощные прихожане были убиты на месте, остальные захвачены в плен. Греческий историк Дука, современник событий так рассказывает о происходящем в своем сочинении: «Кто расскажет о плаче и криках детей, о вопле и слезах матерей, о рыданиях отцов, кто расскажет? Тогда рабыню вязали с госпожой, господина с невольником, архимандрита с привратником, нежных юношей с девами. Если кто оказывал сопротивление, того убивали без пощады; каждый, отведя своего пленника в безопасное место, возвращался за добычей во второй и третий раз».
Когда 21 июля султан и его двор покидали Константинополь, город был наполовину разрушен и черен от пожаров. Церкви разграблены, дома опустошены. Проезжая по улицам, Султан прослезился: «Какой город мы отдали грабежам и разрушению».