Бежит матрос солдат стреляют на ходу. Мы видим город Петроград (Стих)

Мы видим город Петроград
В семнадцатом году:
Бежит матрос, бежит солдат,
Стреляют на ходу.

Рабочий тащит пулемет.
Сейчас он вступит в бой.
Висит плакат: «Долой господ!
Помещиков долой!»

Несут отряды и полки
Полотна кумача,
И впереди - большевики,
Гвардейцы Ильича.

Октябрь! Навеки свергли власть
Буржуев и дворян.
Так в Октябре мечта сбылась
Рабочих и крестьян.

Далась победа нелегко,
Но Ленин вел народ,
И Ленин видел далеко,
На много лет вперед.

И правотой своих идей -
Великий человек -
Он всех трудящихся людей
Объединил навек..........

© Михалков Сергей Владимирович

Михалков Сергей Владимирович (родился 28 февраля 1913, в г. Москва), русский советский писатель и общественный деятель, академик АПН СССР (1971), заслуженный деятель искусств РСФСР (1967), Герой Социалистического Труда (1973). Член КПСС с 1950.

Родился в семье служащего. Учился в Литературном институте им. Максима Горького (1935-1937г.). Печатается с 1928 года. Известностью пользуются стихи С.В.Михалкова для детей, в которых он в живой и увлекательной форме сумел, по выражению А.А.Фадеева, дать «Основы социального воспитания» («Правда», 6 февраля 1938г.). В игре и через игру С.В.Михалков помогает ребёнку познать окружающий мир, прививает любовь к труду, воспитывает черты, необходимые строителю нового общества.

Он автор многочисленных очерков, рассказов, сатирических стихов и фельетонов, текстов боевых плакатов и листовок. Большую популярность приобрели злободневные и острые басни С.В.Михалкова, которым он зачастую придаёт форму весёлой прибаутки, раёшника, прямого публицистического призыва.

Михалков Сергей Владимирович - автор пьес для детского театра: «Том Кэнти» (1938), «Особое задание» (1945), «Красный галстук» (1946), «Я хочу домой!» (1949), «Зайка-зазнайка» (1951), «Сомбреро» (1957), «Дорогой мальчик» (1971) и другие; пьес для взрослых: «Илья Головин» (1950), сатирических комедий «Охотник» (1956), «Дикари» (1958), «Памятник себе...» (1959), «Раки и крокодил» (новая редакция 1960), «Эцитоны бурчелли» (1961) и др., сценария кинофильма «Фронтовые подруги» (1942). Успехом у малышей пользуется повесть-сказка М. «Праздник Непослушания» (1971).

"Москва майская"

Утро красит нежным светом
Стены древнего Кремля,
Просыпается с рассветом
Вся советская земля.
Холодок бежит за ворот,
Шум на улицах сильней.
С добрым утром, милый город,
Сердце Родины моей!

Кипучая, Могучая,
Никем непобедимая,
Страна моя, Москва моя,
Ты - самая любимая!

Разгорелся день веселый,
Морем улицы шумят.
Из открытых окон школы
Слышны крики октябрят.
Май течет рекой нарядной
По широкой мостовой,
Льется песней необъятной
Над красавицей Москвой.

День уходит, и прохлада
Освежает и бодрит...
Отдохнувши от парада,
Город праздничный гудит.
Вот когда встречаться парам!
Говорлива и жива,
По садам и по бульварам
Растекается Москва.

Стала ночь на день похожей
Море света над толпой.
Эй, товарищ, эй, прохожий,
С нами вместе песню пой!
Погляди - поет и пляшет
Вся Советская страна.
Нет тебя милей и краше,
Наша красная весна!

Голубой рассвет глядится
В тишину Москвы - реки,
И поют ночные птицы -
Паровозные гудки.
Бьют часы кремлевской башни,
Гаснут звезды, тает день...
До свиданья, день вчерашний, -
Здравствуй, новый светлый день!

© В. Лебедев-Кумач

С детства помню стихотворение С. Михалкова.

Я вижу город Петроград в семнадцатом году.
Бежит матрос, бежит солдат.
Стреляют на ходу.
Рабочий тащит пулемёт,
Сейчас он вступит в бой...

А с кем он вступит в бой-то? Ведь во многих залах Зимнего Дворца располагался лазарет. Раненых было более тысячи, медперсонала тоже много.

Временное правительство поверило лживому лозунгу Маркса:"Пролетарии всех стран, соединяйтесь", и не очень уж сильно охраняло Зимний. Добровольцы-юнкера, женский батальон, казаки, разве ж это охрана? Юнкера во время обстрела прибежали к медсёстрам, умоляли перебинтовать их, чтобы они сошли за раненых. И потому медсёстры были арестованы. А сколько помню карикатур на женский батальон!

В Зимнем и в других госпиталях располагались в основном нижние чины. Согласитесь, что раненому лучше лечиться во дворце, нежели ехать в свою деревенскую избу.

Лозунг Маркса о классовой солидарности был опровергнут в первый же день революции! Но может быть мы, созидательные люди, неправильно поняли лозунг? Мы думали, что пролетарии должны соединиться, чтобы наладить хорошую жизнь. Но на деле пролетарии в 1917 году соединялись, чтобы под руководством пленных немцев, венгров, австрийцев громить барские усадьбы. А дальше погромов и убийств у них дело не пошло. Потому и была послереволюционная разруха.

Нет никаких сведений о том, куда дели раненых. Пишут, что госпиталь в Зимнем Дворце был расформирован за два дня. Куда расформировали? Кого в Неву, кого в Мойку, кого на мостовую. Разве до раненых им было, когда светили такие барыши! Разве они будут платить зарплату медперсоналу!?

Вот например мой дедушка был учителем в городе Скопин Рязанской области. Он целый год после октябрьских событий не получал зарплату. Пришлось уезжать в деревню, чтобы кормиться огородом. А когда снова приехали в Скопин, их тёплый дом захватили чекисты. Ни в каких бумагах этот захват зафиксирован не был. После того, как они остались без своего дома, стали заболевать туберкулёзом дети.

В какую войну было больше раненых? В 1914-1917? В 1917-1920? В 1941-1945? Конечно же в 1941-1945. Но в интернете более всего фотографий госпиталей времён войны 1914-1917 годов. А 1941-1945 годов фотографий крайне мало. А 1917-1920 годов ещё меньше. Не до раненых было нашим властям! Даже Фурманов писал, что чапаевцы бросали своих раненых в кюветах.

Решение царского правительства отдать Зимний Дворец и многие другие здания в Царском Селе под госпитали наши "профессиональные" историки конечно же захаивают. Пишут, что здания были неприспособлены, что царь на таком решении хотел "набрать политический капитал", ну и всё в том же лживом духе. Зато в 1943 году в Рязани был вопиющий случай. Госпиталь, построенный при царе выставили на улицу и в здании поселили семьи так называемых польских офицеров. А госпитали стали размещать в педагогическом институте, то есть бывшем епархиальном училище, и по разным школам, построенным при царе.

В 1914-1917 годах все сословия жертвовали для раненых. Здания купеческих собраний отдавали под госпитали, здания казённых винных складов, здания под производство и т.д. Даже сами церкви отдавали под размещение фронтовой почты.

В американском фильме "Унесённые ветром", показано, что раненые отступивших южан расположились прямо на городской площади, на железнодорожных путях, и было их необозримое количество. Но в наших фильмах не показывали таких сюжетов, потому-что у нас не принято жалеть солдат. Одна только артистка рассказывала, что она в 1941 году была медсестрой и шла мимо полей, усеянных ранеными. Солдаты просили у неё помощи, но что она могла сделать, только остаться с ними и погибнуть!

Сёстры милосердия были самоотвержены. Но что делать, когда после октябрьских событий 1917 года перестали снабжать госпитали? Да и самих матросов перестали снабжать. А когда они слабо возмутились, то это назвали "кронштадским мятежом", и подавили с такой жестокостью, с какой не расправлялась со своими матросами ни одна буржуазная власть.

После октябрьских событий на лестнице Зимнего Дворца, где несколькими днями ранее фотографировались сёстры милосердия, стали фотографироваться чекисты под своими кровавыми лозунгами.

Мой двоюродный брат рассказывал, что его дед был на фронте с 1914 по 1917 год. И за него бабушке платили золотые монеты царской чеканки. Бабушка, соблазнившись на проценты, относила монеты в банк. В 1917 году все солдатские деньги в банке "лопнули".

Была такая песня "Хотят ли русские войны...", там говорилось "...Спросите вы у тех солдат, что под берёзами лежат...". По аналогии можно спросить выброшенных из лазаретов солдат:"Нужна ли была октябрьская революция?"

Выбрасывали людей не только из лазаретов, а также из семинарий, епархиальных училищ, из гимназий, из монастырей, из собственных домов. Выбрасывали учеников прямо из окон. Был чудовищный захват зданий, сооружений, домов.

Ленин сказал, что участие женщин в революции очень важно. Женщинам поручали самые "деликатные" дела. Когда сестре моей бабушки подкинули новорождённого ребёночка в 1930 году, то приехала с милиционером женщина и куда-то забрали ребёночка. Судьба его неизвестна. Хотя сестра моей бабушки не хотела отдавать ребёночка в их кровожадные руки, но ей пригрозили. А когда в 1927 году пришли раскулачивать брата моего дедушки, то женщина выбросила из окон все пелёнки.

В фильме "Дети Донкихота" молодая начинающая артистка, игравшая мать-отказницу не показало своё лицо. Зато известнейшая артистка Нонна Мордюкова сыграла отказницу в ужасном фильме "Комиссар". Как она вообще могла согласиться на такую паскудную роль?

В Англии экранизируют сестру милосердия Флоренс Найтингейл, ей посвящён памятник. А у нас в 1947 году в Кремлёвской стене была захоронена палачка-Землячка, которую боялись даже подельники. Получается, что англичане послали в Крым для своих солдат в 1854 году милосердную женщину. А революционное правительство в 1920 году послало в Крым - фурию. Людей стали называть "бывшими". Бывшие офицеры, бывшие купцы, бывшие раненые... Стали разрушать воинские кладбища и братские могилы. Солдаты стали прятать свои Георгиевские кресты.

Единственный фильм, снят был о сестре милосердия Юлии Вревской. А вот фильм с извращённым названием "Оптимистическая трагедия", показывали то и дело. Романтизировали всяких гадюк. Сколько замечательных книг написал один из лучших писателей Иван Шмелёв, в том числе и о красном терроре в Крыму. Вот чьи произведения бы экранизировать.

После войны 1941-1945 годов и вовсе калек сослали на остров Валаам, Караганду и другие места на погибель.

На жену моего дяди в 1944 году напал тыловик, когда её на большом сроке беременности отпустили с фронта домой. Она была медсестра, и приехала в дом моей бабушки, хотела привезти на колхозной лошади колхозной соломы.

А что сейчас? Я читала, что в Европе на одну медсестру приходится в больнице шестеро больных. А у нас - три этажа.

В воскресный день с сестрой моей
Мы вышли со двора.
— Я поведу тебя в музей! -
Сказала мне сестра.

Вот через площадь мы идем
И входим наконец
В большой, красивый красный дом,
Похожий на дворец.

Из зала в зал переходя,
Здесь движется народ.
Вся жизнь великого вождя
Передо мной встает.

Я вижу дом, где Ленин рос,
И тот похвальный лист,
Что из гимназии принес
Ульянов-гимназист.

Здесь книжки выстроились в ряд —
Он в детстве их читал,
Над ними много лет назад
Он думал и мечтал.

Он с детских лет мечтал о том,
Чтоб на родной земле
Жил человек своим трудом
И не был в кабале.

За днями дни, за годом год
Проходят чередой,
Ульянов учится, растет,
На сходку тайную идет
Ульянов молодой.

Семнадцать минуло ему,
Семнадцать лет всего,
Но он — борец! И потому
Боится царь его!

Летит в полицию приказ:
« Ульянова схватить!»
И вот он выслан в первый раз,
В деревне должен жить.

Проходит время. И опять
Он там, где жизнь кипит:
К рабочим едет выступать,
На сходках говорит.

Идет ли он к своим родным,
Идет ли на завод —
Везде полиция за ним
Следит, не отстает…

Опять донос, опять тюрьма
И высылка в Сибирь…
Долга на севере зима,
Тайга и вдаль и вширь.

В избе мерцает огонек,
Всю ночь горит свеча.
Исписан не один листок
Рукою Ильича.

А как умел он говорить,
Как верили ему!
Какой простор он мог открыть
И сердцу и уму!

Не мало смелых эта речь
На жизненном пути
Смогла увлечь, смогла зажечь,
Поднять и повести.

И те, кто слушали вождя,
Те шли за ним вперед,
Ни сил, ни жизни не щадя
За правду, за народ!..

Мы переходим в новый зал,
И громко, в тишине:
— Смотри, Светлана, —
я сказал, —
Картина на стене!

И на картине — тот шалаш
У финских берегов,
В котором вождь любимый наш
Скрывался от врагов.

Коса, и грабли, и топор,
И старое весло…
Как много лет прошло с тех пор,
Как много зим прошло!

Уж в этом чайнике нельзя,
Должно быть, воду греть,
Но как нам хочется, друзья,
На чайник тот смотреть!

Мы видим город Петроград
В семнадцатом году:
Бежит матрос, бежит солдат,
Стреляют на ходу.

Рабочий тащит пулемет.
Сейчас он вступит в бой.
Висит плакат: «Долой господ!
Помещиков долой!»

Несут отряды и полки
Полотна кумача,
И впереди — большевики,
Гвардейцы Ильича.

Октябрь! Навеки свергли
власть
Буржуев и дворян.
Так в Октябре мечта сбылась
Рабочих и крестьян.

Далась победа нелегко,
Но Ленин вел народ,
И Ленин видел далеко,
На много лет вперед.

И правотой своих идей —
Великий человек —
Он всех трудящихся людей
Объединил навек.

Как дорог нам любой предмет,
Хранимый под стеклом!
Предмет, который был согрет
Его руки теплом!

Подарок земляков своих,
Красноармейцев дар —
Шинель и шлем. Он принял их Как первый комиссар.

Перо. Его он в руки брал
Подписывать декрет.
Часы. По ним он узнавал,
Когда идти в Совет.

Мы видим кресло Ильича
И лампу на столе.
При этой лампе по ночам
Работал он в Кремле.

Здесь не один рассвет встречал,
Читал, мечтал, творил,
На письма с фронта отвечал,
С друзьями говорил.

Крестьяне из далеких сел
Сюда за правдой шли,
Садились с Лениным за стол,
Беседу с ним вели.

И вдруг встречаем мы ребят
И узнаем друзей.
То юных ленинцев отряд
Пришел на сбор в музей.

Под знамя Ленина они
Торжественно встают,
И клятву Партии они
Торжественно дают:

« Клянемся так на свете жить,
Как вождь великий жил,
И так же Родине служить,
Как Ленин ей служил!

Клянемся ленинским путем —
Прямее нет пути! -
За мудрым и родным вождем —
За Партией идти!»

Сергей Михалков "В музее В.И.Ленина"))

В воскресный день с сестрой моей
Мы вышли со двора.
- Я поведу тебя в музей! -
Сказала мне сестра.

Вот через площадь мы идем
И входим наконец
В большой, красивый красный дом,
Похожий на дворец.

Из зала в зал переходя,
Здесь движется народ.
Вся жизнь великого вождя
Передо мной встает.

Я вижу дом, где Ленин рос,
И тот похвальный лист,
Что из гимназии принес
Ульянов-гимназист.

Здесь книжки выстроились в ряд -
Он в детстве их читал,
Над ними много лет назад
Он думал и мечтал.

Он с детских лет мечтал о том,
Чтоб на родной земле
Жил человек своим трудом
И не был в кабале.

За днями дни, за годом год
Проходят чередой,
Ульянов учится, растет,
На сходку тайную идет
Ульянов молодой.

Семнадцать минуло ему,
Семнадцать лет всего,
Но он - борец! И потому
Боится царь его!

Летит в полицию приказ:
«Ульянова схватить!»
И вот он выслан в первый раз,
В деревне должен жить.

Проходит время. И опять
Он там, где жизнь кипит:
К рабочим едет выступать,
На сходках говорит.

Идет ли он к своим родным,
Идет ли на завод -
Везде полиция за ним
Следит, не отстает...

Опять донос, опять тюрьма
И высылка в Сибирь...
Долга на севере зима,
Тайга и вдаль и вширь.

В избе мерцает огонек,
Всю ночь горит свеча.
Исписан не один листок
Рукою Ильича.

А как умел он говорить,
Как верили ему!
Какой простор он мог открыть
И сердцу и уму!

Не мало смелых эта речь
На жизненном пути
Смогла увлечь, смогла зажечь,
Поднять и повести.

И те, кто слушали вождя,
Те шли за ним вперед,
Ни сил, ни жизни не щадя
За правду, за народ!..

Мы переходим в новый зал,
И громко, в тишине:
- Смотри, Светлана, -
я сказал, -
Картина на стене!

И на картине - тот шалаш
У финских берегов,
В котором вождь любимый наш
Скрывался от врагов.

Коса, и грабли, и топор,
И старое весло...
Как много лет прошло с тех пор,
Как много зим прошло!

Уж в этом чайнике нельзя,
Должно быть, воду греть,
Но как нам хочется, друзья,
На чайник тот смотреть!

Мы видим город Петроград
В семнадцатом году:
Бежит матрос, бежит солдат,
Стреляют на ходу.

Рабочий тащит пулемет.
Сейчас он вступит в бой.
Висит плакат: «Долой господ!
Помещиков долой!»

Несут отряды и полки
Полотна кумача,
И впереди - большевики,
Гвардейцы Ильича.

Октябрь! Навеки свергли
власть
Буржуев и дворян.
Так в Октябре мечта сбылась
Рабочих и крестьян.

Далась победа нелегко,
Но Ленин вел народ,
И Ленин видел далеко,
На много лет вперед.

И правотой своих идей -
Великий человек -
Он всех трудящихся людей
Объединил навек.

Как дорог нам любой предмет,
Хранимый под стеклом!
Предмет, который был согрет
Его руки теплом!

Подарок земляков своих,
Красноармейцев дар -
Шинель и шлем. Он принял их
Как первый комиссар.

Перо. Его он в руки брал
Подписывать декрет.
Часы. По ним он узнавал,
Когда идти в Совет.

Мы видим кресло Ильича
И лампу на столе.
При этой лампе по ночам
Работал он в Кремле.

Здесь не один рассвет встречал,
Читал, мечтал, творил,
На письма с фронта отвечал,
С друзьями говорил.

Крестьяне из далеких сел
Сюда за правдой шли,
Садились с Лениным за стол,
Беседу с ним вели.

И вдруг встречаем мы ребят
И узнаем друзей.
То юных ленинцев отряд
Пришел на сбор в музей.

Под знамя Ленина они
Торжественно встают,
И клятву Партии они
Торжественно дают:

«Клянемся так на свете жить,
Как вождь великий жил,
И так же Родине служить,
Как Ленин ей служил!

Клянемся ленинским путем -
Прямее нет пути! -
За мудрым и родным вождем -
За Партией идти!»